Русский клуб в Шанхае

Уменьшение среднего размера семьи, её нуклеаризация, зависимость между повышением благосостояния и уменьшением размера семьи, «вестернизация», изменение внутрисемейных отношений и положения детей в семье, проблема «маленьких императоров», трансформация семейной морали – вот те тенденции, которые наметились в Китае за последние десятилетия. Под влиянием формулы «одна семья – один ребёнок» центр китайской семейной философии сместился с «культа стариков» в сторону «культа детей». А потому существенно утратило свою остроту рассуждение о том, что если не станет жены, можно жениться ещё раз, если не станет ребёнка, можно родить другого, а что заменит родителей!? Планирование семьи и жёсткие меры по стерилизации и прерыванию беременности поставили под вопрос и рождение «другого» ребёнка.

Новая модель китайской семьи стала зарождаться в 1950-е годы. Несмотря на многие изменения, она по-прежнему сохранила статус первичного института социализации ребёнка. Большую роль в воспитании стали играть бабушки и дедушки, живущие либо вместе с молодой семьёй, либо часто приезжающие погостить. Престарелые родители уже не имеют былого непререкаемого авторитета, однако их влияние на детей и внуков всё ещё велико. Нередко с внуками их объединяет тесная душевная привязанность друг к другу.

В социализации детей немалую роль стали также играть общественные институты культуры. Ясли и детские сады делят с родителями обязанности, ранее принадлежавшие исключительно семье. Повышенная социальная и политическая активность родителей отнимает много времени. А новые требования к образованию и качеству жизни, предъявляемые обществом, вынуждают родителей с первых дней жизни ребёнка откладывать деньги на его образование, меньше времени проводить дома и больше работать. В большинстве китайских семей работают оба родителя. Целостность семьи на современном этапе также подрывается общественной нагрузкой и необходимостью получения дополнительного профессионального и политического образования вдали от дома.

Что же получается: с одной стороны, потенциальные родители слишком заняты и обеспокоены своим заработком, чтобы проводить достаточно времени с семьёй; с другой стороны, с началом осуществления политики «планирования семьи», у них есть фактически единственная возможность испытать радость отцовства и материнства. Решение этой дилеммы на поверхности: молодые люди стремятся получить хорошее образование, добиться стабильного материального положения, а затем родить единственного и очень долгожданного ребёнка. Нужно ли говорить о том, что родившиеся дети получают всё, на что только укажет их маленький пальчик!? Китайские дети чрезвычайно избалованны, так как они не знают отказа ни в чём. Нужно, однако, сделать оговорку, что всё вышесказанное относится, прежде всего, к городским семьям. В деревнях по-прежнему живы пережитки традиционного уклада. Это объясняется необыкновенно тяжёлыми условиями жизни и зависимостью от урожая.

Невозможность иметь многочисленное потомство привела к трансформации родительского сознания. Целью рождения ребёнка стала возможность получения удовольствия от общения с ним. Постепенно утрачивают свою значимость такие ориентиры, как надежда на обеспеченную старость, продолжение рода, увеличение числа рабочих рук, стабильность и процветание семьи. ((Манухина О.В. Институт семьи и брака в Китае в период реформ и открытости (исторический аспект)./автореф. диссертации на соиск. уч. степени к. ист. наук/ ИДВ РАН, М., 2007 – с. 16))

Меняется положение ребёнка в семье. Строгая половая и возрастная иерархия сменяется равноправием. Более того, происходит ломка многовековых традиций: почитание старших сменяется почитанием младших. Характерная для Китая конфуцианская концепция сыновней почтительности (концепция «сяо») отодвигается на второй план по мере роста числа нуклеарных семей и ослаблении влияния старшего поколения.

Принципу «сыновней почтительности», как незыблемой моральной ценности, просуществовавшей более чем две тысячи лет, был брошен вызов ещё в 1920-х годах. И уже к началу 1930-х китайские интеллигенты, усвоив идеи нового времени, утратили ощущение святости древних традиций. А некоторое время спустя китайские коммунисты, пришедшие к власти, увидели в культе «сяо» атрибут феодальной идеологии, угнетающий молодёжь, и официально дискредитировали его. Таким образом, основополагающее начало китайского общества было разрушено. А необходимость усвоения научных и технических достижений Запада, идеи равенства и свободы существенно понизили практическую ценность жизненного опыта представителей старшего поколения и повысили статус китайской молодёжи. Авторитет молодых специалистов вытеснил престиж «старых» мастеров, в которых всё чаще стали видеть препятствие на пути прогресса.

Особенно ярко произошедшая трансформация стала прослеживаться после Синьхайской революции, когда на политическую арену вышли молодые и талантливые деятели, а святость принципа возрастной иерархии перестала быть неприкосновенной. В то время в речи даже появилось особое выражение – «новая молодёжь» (яркий пример – гуанчжоуское правительство Сунь Ятсена). Если раньше старшее поколение имело не только законодательную, но и политическую поддержку, то отныне в стариках начали видеть контрреволюционеров. Стали слышны призывы к молодёжи забыть родственные связи и выдавать власти оппозиционно настроенных старших по возрасту членов семьи.

Конечно, законы в Китае обязывают детей заботиться о своих родителях, однако такие «обязательства» бесспорно слабее гарантий, обеспечиваемых старикам в условиях традиционного общества. Последнее обстоятельство особенно остро ощущается в условиях наблюдающегося «старения» китайского населения.

Впрочем, допускаемая родителями детская вседозволенность имеет и обратную сторону. Подрастающее поколение китайцев эгоцентрично и эгоистично. Оно уже привыкло «получать» и зачастую не стремится «отдавать» родителям… внимание, заботу, ласку. Дух коллективизма, тем не менее, культивируется в школах, политических организациях, пропагандируется при помощи средств массовой информации. Вот такая смесь эгоизма и коллективизма! Вместе с тем, молодой китаец уже в школе начинает испытывать чудовищное давление и конкуренцию. Он должен… хорошо учиться, быть выносливым и здоровым, поступить в ВУЗ, получить нужную профессию, найти достойную работу. Можно сказать, что эти требования мало отличаются от тех, что предъявляются к любому молодому человеку в современном обществе. Да, это так. Но не будем забывать об огромном китайском населении, то есть о конкуренции, и массе нерешённых социальных проблем, которые дают молодому китайцу фактически единственный шанс в каждом из случаев. А потому если он не сможет им воспользоваться, второго шанса, скорей всего, не представится.

Из всего вышесказанного вырисовывается новая пирамида социализации ребёнка в современном Китае. Её ступени – семья, ясли, детский сад, школа и факультативные занятия, ВУЗ, работа, семья. Круг замкнулся. Перемены, произошедшие в китайской семье в ХХ веке, огромны. Многовековой пласт культуры, сохранив некоторые элементы и национальную специфику, сменился более универсальной и стандартизированной формой.

В качестве послесловия….

Мир семьи играет огромную роль в жизни ребёнка не только в раннем возрасте. С первых дней жизни он даёт маленькому человечку ту модель, которой он будет следовать, вероятней всего, всю свою жизнь. Семья раскладывает перед ребёнком весь имеющийся у неё багаж знаний и накопленного опыта по общению и контакту с окружающим миром. Семья формирует ощущение собственного места в этой жизни. Первые шаги человек делает в её лоне. Однако как любое социальное образование семья подвержена воздействию общих процессов и закономерностей, присущих данному этапу развития общества. Китайская семья в настоящее время – это сложное, формирующееся явление. Она во многом отказалась от устаревших моделей, но ещё не до конца создала новые. В некоторых семьях уже заметны западные черты, в то время как другие ещё тяготеют к традиционному национальному образу жизни. Это не может не сказаться на принципах социализации ребёнка. В психологическом и моральном облике «нового» китайца прослеживается всё больше ранее неизвестных китайскому характеру черт.

Следующим этапом в социализации ребёнка становится школа. Она, как и тысячи лет назад, продолжает давать человеку модели и принципы, сжатые в лаконичной форме научного знания. Во многом благодаря ей человек заканчивает своё «рождение» как личность.

Завершало социализацию в условиях традиционного общества создание семьи и рождение детей. В настоящее время под воздействием произошедших в Китае политических, экономических и социальных перемен данная ступень утратила своё значение. К каким результатам приведёт произошедшая ломка традиционных принципов, покажет время.