Русский клуб в Шанхае

此文章中文版本

Из дневника православного китайца

Православие – одно из направлений Христианства. Православие получило распространение в Китае в 17 веке во времена правления императора Кан Ци с приходом миссионеров из царской России. В Пекине на Дунчжимэнь в переулке Ян Гуань, 21 миссионерами было основано 2 церкви: Северная и Южная (в настоящее время в здании Северной церкви находится Посольство РФ в Китае). В то время религиозная община не только проповедовала свою веру, но для того, чтобы как-то заработать деньги для обеспечения своего существования также развивала различные производственные структуры. Православные открывали школы и организовывали общественные кладбища, велась благотворительная работа, оказывалась помощь детям бедных прихожан в получении образования, а малоимущим семьям в организации похорон. Наряду с оказанием помощи проповедовалось учение Церкви, религиозные обряды, пути духовного развития верующего, тем самым все большее количество китайцев проникалось православием, все больше и больше людей начали принимать эту веру.

У православных много праздников: Пасха, Рождество Христово, Успение Пресвятой Богородицы, и другие. Всего 12 праздников, среди которых самым главным праздником является Пасха – праздник в честь воскресения Иисуса Христа. Этот праздник имеет для русских такое же большое значение, как праздник Весны (Чуньцзе) для китайцев.

Случилось так, что я, будучи еще маленьким ребенком, остался без родителей, без какой бы то ни было поддержки и опоры. Хотя была еще тетя, сестра отца. Но семья тети жила очень бедно. Нас осталось трое: я, тогда мне было пять лет, младший брат и младшая сестра. Всех нас отдельно друг от друга распределили по разным местам: младшего брата усыновила другая семья, сестру, в то время ей исполнился только год, определили в женский православный монастырь. Меня отправили в миссионерскую школу, где нужно было, и работать, и учиться. Днем я учился, а вечером, поужинав, оставался ночевать в школе, также выполнял кое-какие дела в церкви, иногда получал карманные деньги. Всего в школе обучалось около пятиста детей, у которых были свои семьи. Меня не покидало чувство одиночества. Жизнь моя была скучна и монотонна. Но каждый вечер я слушал, как перезванивают церковные колокола, как поет церковный хор, и вскоре это стало моим единственным утешением в жизни. Годы шли. По мере того как я взрослел, под влиянием окружающих, я уже четко знал, как проходит воскресное богослужение. Мой уровень русского языка также заметно повышался. Видимо, суждено мне было стать православным. Когда мне исполнилось лет семь-восемь, мне стали поручать мелкие дела в церкви. Священник и епископ были очень добры ко мне, часто угощали меня конфетами, сладостями. Мне дали не только православное имя, но и русское прозвище. «Помидор» так прозвали меня в церкви, потому что в детстве мое лицо было кругленьким и почти всегда красным. Епископ продолжал ласково звать меня «Помидором» даже тогда, когда я уже стал взрослым. В свободное время, епископ обучал меня грамоте, славянскому и русскому языкам, религиозному учению. В тот период в моей жизни я получил немало знаний, вместе с этим ушли из моей жизни скука и тоска. Несколько лет спустя, я мог свободно общаться на русском языке без акцента. Иногда, когда священник и епископ общались в церкви с китайскими верующими, меня просили переводить.

Одним из наиболее ярких впечатлений моего детства является Пасха, празднование которой каждый раз приносило мне огромную радость и незабываемые мгновения. Как сейчас помню, за несколько дней до Пасхи я с волнением ждал того дня, когда наступит праздник: вечером долго не мог уснуть, и каждое утро считал дни до его наступления. Время, как мне казалось, ползло очень медленно. Наконец, долгожданный день настал. Ровно в полночь раздался звон колоколов на башне, и, пронзив ночную мглу, поплыл вдоль неба далеко далеко. Живущие в окрестностях прихожане, услышав звон колоколов, один за другим потянулись в церковь на торжественную литургию. Затем епископ, священник, все священнослужители, а также прихожане, обнимая и целуя друг друга говорили «Христос Воскресе!» – «Воистину Воскресе!». У всех вокруг были радостные, счастливые лица, даже священник и епископ, у которых по обыкновению был строгий вид, приветливо кивали прихожанам, поздравляли всех с праздником, и с пожеланиями всего наилучшего дарили верующим крашенные яйца. Около трех часов ночи после окончания молебна начался фейерверк, озаривший своим пестрым пламенем ночное небо. Прихожане и дети, все как один восторженно его приветствовали. Церковь была наполнена атмосферой праздника. Священник и другие священнослужители раздавали детям заранее приготовленные угощения: конфеты, сладости, крашенные яйца. А дети, которые обучались при миссионерской школе, с радостью бежали в школьную столовую, где на столах уже стояли куличи – приготовленное из муки, сливочного масла и сахара пирожное в форме цилиндра, разноцветные расписные яйца и другие сладости. Тем, кто выполнял работу в церкви, выдавали красный конвертик с деньгами. На Пасху я всегда получал такой конверт. С полными от угощений карманами я возвращался к себе и ложился спать. Со следующего дня начинались каникулы. Целую неделю можно было отдыхать. В Северной церкви царила атмосфера праздника. Главные ворота церкви для всех посетителей были открыты настежь. Некоторые китайцы с детьми заходили на территорию храма и с любопытством прогуливались по окрестностям. Здесь величественные здания утопали в зелени – кустах сирени, персиковых деревьев. Территория примыкающая к Северной церкви весьма велика, она примерно равна площади парка «Чжуншань» в Шанхае. Весной там очень красиво, распускаются почки, в воздухе стоит пьянящий аромат цветущих деревьев. Иногда я знакомился с ребятами моего возраста, которые приходили туда погулять. Мы вместе играли до самого вечера. А как наставало время прощаться, мы договаривались встретиться снова на следующий праздник Пасхи.

Так незаметно пролетели детские годы. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, я покинул Пекин. К тому времени в религиозной общине произошли некоторые изменения. Из Пекина я переехал в Шанхай, где недолго работал в православном храме на улице Сянъян до тех пор, пока этот храм не закрыли. Пришлось искать другую работу.

Сейчас мне уже много лет. Каждый раз, когда я вспоминаю о своем детстве, меня охватывает смешанное чувство горечи о своем сиротстве и радости от приобщения к Православию. В то же время, я понимаю, что у меня достаточно интересная судьба. Еще ребенком я имел возможность получить воспитание в русле русской православной традиции, ощутить влияние православной культуры.

Не так давно я был в Москве, и некоторое время посвятил учебе в Троице-Сергеевской Лавре. Троице-Сергеевская Лавра – это очень известное место в России. Читая молитву на старославянском языке, я замечал вокруг себя удивленные и в тоже время выражающие почтение взгляды прихожан. Невероятно! Китаец читает молитву на старославянском языке. Нередко ко мне подходили с вопросом, нет ли у меня в роду русских. Я прямо отвечал, что я чистокровный китаец. Мне кажется, что мое «выгодное» положение может оказать мне большую помощь в изучении восточных религиозных культур, и, возможно, когда-нибудь я смогу внести свой вклад в развитие культурных связей между Россией и Китаем.

Перевод с китайского Гэ Сяосэн
© РКШ, перевод