Памятник А.С.Пушкину в Шанхае, 1937 г.
У памятников, как и у людей, тоже может быть своя история, своя судьба. Судьба этого памятника одновременно трагична и поучительна.
Один из известнейших в Азии памятников А. С. Пушкину находится в Шанхае. Он является молчаливым свидетельством пребывания в этом городе русских в 30-40-е годы ХХ века. После Октябрьской революции и гражданской войны в России Китай принял несколько десятков тысяч белоэмигрантов. Начиная с 1920-х годов, в связи с активизацией действий японцев в Манчжурии, белые русские начали перебираться в Шанхай. Наибольший наплыв белоэмигрантов Шанхай пережил в 30-е годы, после создания в Северо-восточной части Китая японского марионеточного государства Маньчжоу-Го. Тогда число русских составило по различным оценкам от 20 до 30 тысяч человек1. Несмотря на оторванность от родины и невостребованность на чужбине, шанхайские русские стремились всячески сохранять свою национальную самобытность и культуру.
В феврале 1937 г. исполнялось 100 лет со дня смерти А. С. Пушкина. Русское общество в Шанхае решило широко отметить день памяти поэта и установить ему памятник в месте компактного проживания русских (на территории французской концессии). Был специально учрежден Пушкинский комитет, куда вошли не только наиболее уважаемые в среде эмиграции люди, но и почитающие великого русского поэта китайские, английские и французские интеллигенты2. Комитет провел конкурс творческих работ, отобрав в качестве наиболее приемлемых 6 проектов пушкинского памятника. Было решено органично объединить все положительные стороны проектов, поручив создание памятника творческой группе под руководством скульптора М. Н. Павловского. Управление французской концессии выделило участок земли под памятник (на пересечении современных улиц Fen yang lu и Yue yang lu). Впоследствии это место получило название площади Пушкина. Были собраны необходимые для установки памятника средства, а сам проект и работу над скульптурой русские художники и архитекторы провели бесплатно, считая своим долгом таким образом внести собственную лепту в увековечение памяти поэта3. Создатели памятника Пушкину считали необходимым не только воспроизвести всем знакомый образ великого русского поэта, но и сделать так, чтобы памятник органично вписался в архитектурный облик города.
В конце января 1937 года в Шанхае начались юбилейные торжества, посвященные А. С. Пушкину. В них приняли участие белоэмигрантские благотворительные и просветительские общества, студенты и школьники, священнослужители русской церкви в Шанхае, представители китайской, французской и английской общественности. Так, торжества открыл Генеральный консул французской концессии, в тот же день состоялся концерт во французском клубе. В самом главном Соборе русской церкви в Шанхае (Свято-Николаевском соборе) был проведен торжественный молебен за упокой души погибшего поэта. В эти и последующие дни состоялось несколько литературных и музыкальных пушкинских вечеров4. Утром 11 февраля 1937 г. состоялось торжественное открытие памятника Пушкину. На церемонии присутствовал Генконсул Франции в Шанхае, руководство Управления французской концессии, русская эмигрантская и французская общественность, представители Китайской армии и Шанхайской милиции. Присутствие руководящих лиц и множества народа показывало, насколько значительным было это событие в жизни города, а также то, что имя А. С. Пушкина вызывает большую любовь и уважение у многочисленных почитателей во всем мире.
При большом скоплении народа взору присутствующих открылась оригинальная высокая стелла, на которой был установлен бронзовый бюст поэта. На памятнике была высечена надпись на русском, китайском и французском языках: «1837-1937, Пушкин — в сотую годовщину смерти»5. Лицо поэта было обращено на север, в сторону далекой родины. Думается, для всех русских это было символично, как бы говорило о чаяниях потерявших родину людей, думающих о прошлом и будущем далекой России. По обеим сторонам памятника в парадной форме стоял почетный караул из предпринимателей-эмигрантов и офицеров бывшей русской армии, что придавало церемонии открытия особую торжественность и блеск. Тогда же епископ Шанхайский Иоанн сказал проникновенные слова о необходимости сохранения собственного языка и культуры вдали от России, о большом значении пушкинского наследия для каждого русского человека и для всех просвещенных людей мира. Впоследствии архитектурный ансамбль памятника и прилегающей площади, создающий атмосферу спокойствия и отдохновения, стал популярным местом отдыха многочисленной эмигрантской и китайской публики. Этот уютный уголок, где любили встречаться влюбленные, стали называть «уголком поэта».
Однако этой идиллии не суждено было продлиться. Через полгода, в июле 1937 г., началась японская война. Надо признать, 1937-1941 гг. считались относительно безопасными для иностранцев. Так, во франко-, англоязычной и белоэмигрантской литературе Шанхай в эти годы называли одиноким островком мира в море войны6. В частности, русская эмиграция особых притеснений со стороны японцев не испытывала, жила относительно спокойной тихой жизнью, наслаждаясь прелестями мирного времени, не желая признать, что война уже стоит на пороге их дома. Лишь в декабре 1941 г., после начала тихоокеанской войны, этой тихой патриархальной жизни в Шанхае пришел конец. Для русских эмигрантов, как и для других эмигрантских концессионеров, началась самая тяжелая, самая темная пора7.
В годы оккупации японскими войсками Шанхая многие памятники китайской культуры и искусства были разрушены или закрыты. Поэтому не только для русских, но и для многих патриотов-китайцев уцелевший от бомбежек и погромов памятник Пушкину стал местом паломничества и даже своего рода демонстрацией независимости, символом свободы и непокорности оккупационному режиму. Не было дня, чтобы у памятника не было цветов или «уголок поэта» пустовал. Естественно, подобное положение вызывало недовольство японских властей. Вот почему в одну из ноябрьских ночей 1944 г. памятник был скрытно снесен японцами, а бронзовый бюст поэта был отправлен на переплавку для военных целей. Это тем более трагично, что спустя более полугода японцы покинули Шанхай8.
Во время советско-японской войны и маньчжурских событий в Китае (август-сентябрь 1945 гг.) большая часть белоэмигрантов выказала лояльность советским войскам. В среде эмиграции произошло своего рода разделение на тех, у кого появилась возможность вернуться на родину, и тех, кто был этого лишен9. Эти две группы эмигрантов имели теперь сложные взаимоотношения, но когда речь зашла о восстановлении памятника А. С. Пушкину, разногласий не оказалось. Белоэмигрантская печать несколько раз поднимала вопрос о восстановлении памятника, но послевоенная разруха не давала возможности всерьез заняться этой темой. И до войны-то небогатая русская эмиграция переживала теперь денежные трудности и хозяйственные проблемы. Наконец, 14 ноября 1946 г. в русской газете «Новая жизнь» появилась большая статья о необходимости сбора средств на строительство нового памятника10. Это вызвало горячий отклик всех русских людей, начались денежные пожертвования. Не только шанхайские русские (среди них поэты, журналисты, художники) жертвовали деньги, но и китайская интеллигенция также внесла посильный вклад в фонд по восстановлению. Так, китайские писатели и театральные деятели обращались к общественности с призывом помочь восстановить памятник русскому поэту. Нередко сразу после выступлений, после спектаклей начинался сбор средств среди публики11.
В феврале 1947 г. исполнялась 110-летняя годовщина со дня смерти поэта. В Китайском отделении ТАСС тоже решили принять участие в таком мероприятии. Это было продиктовано послевоенной обстановкой: после Победы некоторые советские руководители высказались о необходимости сплочения всех русских в момент восстановления разрушенной войной советской экономики. Такие слова находили живой отклик у многих эмигрантов. Был организован Комитет по восстановлению памятника А. С. Пушкину, его председателем стал начальник отделения ТАСС в Китае И. М. Рогов. Этот комитет отвечал за сбор средств и восстановление. Так 2 фонда слились воедино. За 4-5 месяцев было собрано достаточное количество средств, которые переправили в Москву, в комитет по делам эмиграции. В Москве специалисты Государственной Третьяковской галереи получили деньги, фотографии и материалы первого памятника А. С. Пушкину и под руководством архитектора В. Н. Домогацкого разработали проект. Вскоре медный бюст А. С. Пушкина был отлит. Он был черно-фиолетового цвета, но в нем сразу можно было узнать пресветлый лик великого поэта. Памятник невольно вызывал чувства любви и уважения, светлые надежды у исстрадавшихся за войну людей. В октябре 1947 г. памятник прибыл в Шанхай, некоторое время бюст поэта был выставлен для всеобщего обозрения в редакции газеты «Новая жизнь», а в декабре он был установлен на прежнем месте12.
Памятник А.С.Пушкину в Шанхае, 1960-е гг.
На церемонии открытия памятника присутствовали Генеральный консул СССР в Шанхае Халин, председатель советского общества по внешним связям Крючков В.А., руководитель советского эмигрантского комитета Хутров. Была здесь также и китайская общественность, в том числе Сун Цин Лин (супруга Сун Ят Сена), мэр Шанхая Ву Гуо Чхэн, Сюй Гуан Пин (супруга Лу Синя)13. В основании памятник представлял собой широкий круглый многоступенчатый цоколь, на который был установлен вогнутый трехгранник. Его венчал бюст поэта. По трем сторонам памятника было выгравировано: «Русский поэт Александр Пушкин, к столетию памяти. 10 февраля 1937 г. поставлен, в феврале 1947 г. восстановлен». Эти надписи были сделаны на 3-х языках: на лицевой грани — на русском, по боковым сторонам — на китайском и английском языках. Бюст поэта по-прежнему был развернут на север. Памятник был открыт при большом скоплении народа. Тогда, на этой церемонии, значительную роль уже играли официальные советские лица и представители ТАСС, деятели советской части эмигрантского общества — «возвращенцы». Церемонию открытия вел председатель советского эмигрантского комитета Хутров. На церемонии вперемежку звучала китайская и русская речь. В частности, мэр Шанхая Ву Гуо Чхэн сказал: «Мы считаем, что Пушкин — великий поэт, ведь он писал о вещах, которые находят отклик у каждого образованного человека. И сам Пушкин говорил о том, что призвание поэта — будить в народе любовь к свободе и счастью. Поскольку каждый человек стремится к этому, мы считаем, что Пушкин может и имеет право быть в Шанхае»14.
Что касается судьбы русской эмиграции, то через два года после этих событий почти никого из русских в Шанхае не осталось: «возвращенцы» уехали на родину (и там по большей части их тоже постигли лишения и репрессии), другие же «под угрозой надвигающихся красных китайских войск покинули Шанхай в самые последние минуты… В 1945-46 гг. несколько сот русских еще оставалось в Шанхае, но тем не менее русскому Шанхаю, культурному центру Дальнего Востока пришел конец»15.
А восстановленный памятник по-прежнему собирал под своей сенью отдыхающую публику, художников, поэтов, влюблённых, а то и просто желающих отдохнуть шанхайцев. Место было тихое, чистое, памятник возвышался над окружающими его низкими домами и придавал местности вид спокойный и даже величественный. Как вспоминали старые шанхайцы, здесь хотелось просто посидеть, помолчать, вспомнить прошлое и помечтать о будущем.
Однако судьбу второго памятника А. С. Пушкину также постигла трагическая участь. В 1966 г. в Китае началась культурная революция. Наибольший всплеск экстремизма пришелся на август этого страшного года, когда все объекты иностранной и буржуазной культуры (что нередко не разделялось между собой) подверглись остракизму и разрушению. Тогда же хунвейбины, подстрекаемые неумелой пропагандой, осквернили все памятники русско — и советско-китайской дружбы. Не избег подобной участи и памятник А. С. Пушкину. Он был до основания разрушен, скульптура полностью разбита16. Правда, до сегодняшних дней сохранилась легенда о том, что жители соседних домов в ту же ночь нашли голову скульптуры и хранили ее без малого 20 лет. Пытаясь найти очевидцев тех событий, мы обошли окрестные дома у памятника и выяснили следующее: скульптура и памятник были разрушены в августе 1966 года. Однако один из жителей подобрал и хранил многие годы медный осколок скульптуры как память о поэте, как память о прекрасных днях своей юности. Говорят, остались также фотографии его семьи на фоне памятника. Сейчас эта семья переехала в новый район и найти ее следы не представляется возможным. Однако подобные факты говорят о подлинной самоотверженности простых людей, не побоявшихся сохранить память о поэте.
Отрадно также то обстоятельство, что именно по инициативе шанхайцев вновь был поднят вопрос о восстановлении памятника А. С. Пушкину. С окончанием страшного десятилетия культурной революции сначала робко, затем все более настойчиво общественность Шанхая, его интеллигенция и простые жители стали выступать за реставрацию утраченного городом «уголка поэта». Вняв требованиям горожан, в 1986 г. Народное правительство г. Шанхая приняло решение восстановить памятник А. С. Пушкину, поручив комитету по городской архитектуре разработать проект и смету расходов17. Мы встретились с известным китайским скульптором и художником господином Гао Юн Лонгом. Вот что он нам рассказал18:
«Когда городской комитет по архитектуре поручил мне возглавить творческий коллектив для работы над памятником А. С. Пушкину, я испытал большую радость и необыкновенный прилив творческих сил. Дело в том, что имя А. С. Пушкина для меня не случайно. Еще со школьных лет я не просто по школьной программе изучал творчество Пушкина, но и был знаком со всеми перипетиями судьбы его памятника в Шанхае. Моя семья жила на территории французского сеттльмента и я знал и любил бывать с друзьями на площади поэта. Хорошо помню, как открывали первый памятник, мне тогда было 10 лет. Можно сказать, обстановка в Шанхае 30-х годов оказала на многих подростков моего поколения большое влияние. Это был, без преувеличения, центр международной культуры, здесь часто проводились вечера музыки и поэзии, здесь была художественная школа, консерватория, дворец творчества. Может быть, это помогло мне в дальнейшем выбрать профессию художника и скульптора. Тогда памятник и прилегающая площадь возвышались над низкими особняками европейского стиля, здесь было особенно уютно, горожане отдыхали здесь душой.
Помню я и второй памятник, я закончил тогда художественную школу и собирался учиться в Художественной академии в Пекине. Второй памятник был очень похож на первый и когда его открывали, было приятно увидеть возвращённого на прежний пьедестал поэта. Не только я, но и многие другие люди были искренне рады вновь обрести утраченное, как будто повстречался со старым другом.
Поэтому, когда мне поручили работу над скульптурой А. С. Пушкина, я почувствовал одновременно с радостью и ответственность, хорошо понимал всю трудность своей задачи. Мы работали очень быстро — через 9 месяцев скульптурная композиция была готова. Трудности заключались в том, что у нас не было никаких проектных чертежей и материалов, кроме собственных впечатлений и маленькой фотографии второго памятника. Если специалисты Третьяковской галереи в Москве в 1947 г. во время реставрации имели проект первого памятника, то мы были лишены такой возможности. В то же время это давало нам полную творческую свободу, мы постарались сохранить в нашем памятнике преемственность традиции и все же разработали собственный проект. Это была авторская работа, ее никак нельзя назвать слепым копированием. Памятник был отстроен заново, от основания до вершины. Работая над скульптурой А. С. Пушкина, я опирался главным образом на творческие работы советского скульптора М. К. Аникушина и других российских художников, и скульпторов. И все же хочу подчеркнуть, что это было самостоятельная работа китайского коллектива, в которой мы выразили свое отношение и понимание А. С. Пушкина, если хотите, свое ощущение поэта»19. Мы задали скульптору несколько вопросов.
— Считаете ли Вы, что работа над памятником А. С. Пушкину — это своеобразный «знак судьбы»?
— Именно так, и я горжусь, что этот «знак» коснулся меня. Вообще после «Культурной революции» у нас, скульпторов, архитекторов, художников было много работы. Многое нужно было восстановить. Тогда, в начале 1980-х годов перед нами встала задача восстановить «лицо» Шанхая, его культурный облик. Восстанавливали множество зданий — лепнину, барельефы, фонтаны и т.д. — все, что было разрушено. В частности, мы трудились также над восстановлением знаменитого буддийского монастыря «Тинь Ан Сы» в Шанхае, уничтоженного хунвейбинами. И все же для меня работа над скульптурой А. С. Пушкина — особенная. Это первая и единственная работа на иностранную тему.
— Вы можете припомнить какие-то особенные свои ощущения, мысли, действия при работе над памятником?
— Более всего меня тогда поразило отношение окружающих людей к нашей работе. Это была такая всеобъемлющая забота об А. С. Пушкине и нашем творческом коллективе, что это и вспоминается в первую очередь. Когда мы начали монтаж архитектурной композиции, множество людей интересовалось, когда же, наконец, состоится открытие памятника Пушкину. Приходили горожане, жители соседних домов, рассказывали о памятнике, вспоминали, нередко давали советы, как лучше восстановить обстановку прежних «уголков поэта». Тогда же, в частности, приходил тот человек, что сохранил осколок медного бюста, показывал фотографии.
И руководители города также старались нам помочь, чем могли. Пришли к нам на помощь и специалисты-пушкиноведы, переводчики, творческая интеллигенция, которые рассказали нам о поэте буквально все. Это очень помогало, создавало атмосферу творческого поиска. Тогда же мы познакомились с замечательным человеком, переводчиком пушкинского наследия, профессором литературы Восточно-китайского педуниверситета Юй Чженем. Это был умный и интересный собеседник. Он, по счастливому совпадению, жил рядом с «Уголком поэта» и шутя называл себя «соседом Пушкина». Он перевел множество стихотворений, поэм, сказок русского поэта на китайский язык. Знал о поэте очень много. Он, к слову, был очевидцем нападения хунвейбинов на памятник в 1966 году. Конечно, ни о какой чудом уцелевшей голове скульптуры говорить нельзя — профессор Юй Чжень видел, как, обвязав веревкой скульптуру, хунвейбины буквально сорвали ее с постамента и проволокли по булыжным мостовым города, разбив на мелкие куски. Сам же постамент был взорван. Поэтому, на мой взгляд, забота шанхайцев о восстановлении памятника А. С. Пушкину объясняется еще стремлением «Искупить вину» за ужасные годы хаоса и разрушений, желанием восстановить имидж просвещенного города. А может быть, для многих горожан памятник стал светлым воспоминанием о годах их молодости, любви, надежд, ведь этот памятник и сквер, повторяю, были местом романтических встреч влюбленных, здесь собиралась просвещенная публика, читались стихи, велись беседы на разные темы, отдыхали старики и играли дети. В любом случае мы тогда были очень тронуты заботой многих разных по положению, культурному уровню и достатку людей.
— Значит, памятник так быстро построили по требованию шанхайцев, а не в связи с улучшением советско-китайских отношений и ожидавшимся визитом М. С. Горбачева?
Памятник А.С.Пушкину в Шанхае. Современный вид
— Тогда, в 1987 г., ни о каком визите Горбачева еще никто не думал. Визит М. С. Горбачева был совершен позже — в 1989 г., когда Дэн Сяопин и советский руководитель встречались в Пекине. Интересно, что супруги Горбачевы тогда прилетали в Шанхай всего на 1 день и возложили цветы к памятнику. На этой церемонии М. С. Горбачев сказал, что когда составляли программу визита, было решено обязательно приехать сюда. Тогда же он пошутил, что в Москве знают о Шанхае больше, чем в Пекине (будто бы в Пекине не знали о восстановленном памятнике А. С. Пушкину). Что же касается визита Б. Н. Ельцина в Шанхай, то он не посещал памятник Пушкину, нет.
— Скажите, а почему, в отличие от предыдущих двух памятников А. С. Пушкину, бюст поэта сейчас смотрит на юг, а не на север, как раньше? Чем продиктовано это решение?
— Двумя соображениями. По китайской традиции окна домов, гостиные должны выходить на юг, навстречу солнцу. Считается, что если в доме много света, много тепла — это приносит благополучие и здоровье членам семьи. Человека, который пользуется всеобщим уважением, всегда сажали лицом к югу, на самое лучшее и почетное место для гостей. Императорские дворцы строили лицевой стороной на юг. Лучшие комнаты и дома китайцев по традиции обращены на южную сторону. Мы постарались соблюсти эту традицию. Кроме того, как скульптор и художник, я знаю, что обращенная к солнцу скульптура лучше смотрится, лучше освещена. Мы уважаем замысел предыдущих авторов, однако считаем, что наши доводы также целесообразны. Из этих соображений и надпись под бюстом Пушкина высечена на китайском языке, а надпись на русском языке оказалась на боковой грани памятника».
Третий памятник А. С. Пушкину был торжественно открыт в августе 1987 г. Он стоит на пересечении трех шанхайских улиц. Основанием памятника служат сходящиеся к центру трехступенчатые мраморные окружности. На них установлен вогнутый трехгранник, которые венчает бюст А. С. Пушкина. На памятнике надписи на русском и китайском языках: «Памятник известному русскому поэту Пушкину. 1799-1837».
По русской традиции, если какое-то дело удается с третьего раза, то это означает самый хороший, самый долговременный результат. У нас есть надежда, что памятник Пушкину простоит еще долго. В третий раз — это уже на века, на столетия. 72-летний китайский скульптор Гао Юн Лонг тоже надеется на это. Он говорит: «Надеюсь, что никакие силы не смогут больше разрушить наш памятник, ведь он стал символом свободы и прогресса. История памятника А. С. Пушкину в Шанхае свидетельствует о том, что силы справедливости в мире сильнее любых черных сил и ретроградства, что эпоха разрушений и невзгод всегда сменяется эпохой просвещения и созидания, что никакие события не смогут вычеркнуть из людской памяти имена выдающихся гениев человечества».
Лариса Черникова и Бэй Вэньли (Старший преподаватель Восточно-Китайского педуниверситета, г. Шанхай, КНР.)
Примечания:
1 Печерица В.Ф. Духовная культура русской эмиграции в Китае. — Владивосток, 1999. — 276 с.; Русских в Шанхае все больше // Шанхайская Заря. 22.11.1935; Нас уже более семидесяти тысяч! // Шанхайская Заря. 5.04.1935.- С.5. [↑]
2 Ван Чжичен. Шанхай эцяоши. — Шанхай, 1993. 832 с. — С. 619. [↑]
3 К 100-летию Пушкина // Слово. 30.10.1936. — С.6; там же. 09.12.1936. — С.4; Жиганов В.Д. Русские в Шанхае. 1936. — 143-146. [↑]
4 Ван Чжичен. — Ук. соч. — С. 104. [↑]
5 Открыт памятник А. С. Пушкину // Слово. 13.02.1937.- С. 1. [↑]
6 Dong S. Shanghai. 1842-1949. The Rise and Fall of a Decadent City. — N.Y., 2000. — 318 p. — P. 251. [↑]
7 Ван Чжичен. — Ук. Соч. — С. 621. [↑]
9 Кочубей О.И., Печерица В.Ф. Исход и возвращение… (русская эмиграция в Китае в 20-40-е годы). — Владивосток, 1998. 250 с. — С. 220. [↑]
10 Восстановим ли мы памятник Пушкину? // Новая жизнь. 14.11.1946. — С. 2. [↑]
11 Ван Чжичен. — Ук. Соч. — С. 621. [↑]
12 Там же. — С. 622; См. также: Шидай тунджи. 1947. № 230. — С. 18; Да гонбао. 29.12.1947. — С. 4. [↑]
13 Ван Чжичен. — Ук. Соч. — С. 622. См. также: Шидай джибао, 29.12.1947. — С.4; Шенбао. 29.12.1947. — С.4. [↑]
14 Ван Чжичен. — Ук. Соч. — С. 622. [↑]
15 Кочубей О.И., Печерица В.Ф. Указ. Соч. — С. 220-221. [↑]
16 Pushkin Statue, orthodox Church and Friendship Mansion. Legacy of White Russians // Shanghai Star. — February 4, 2000. — P. 9. [↑]
17 Чхен Дан Ен. Шанхай де фенхуа юйюе. — Пекин, 1998. 315 с. — С. 94-95. [↑]
Спасибо огромное за умную и человечную статью.
Третий памятник А. С. Пушкину был торжественно открыт в августе 1987 г. Он стоит на пересечении трех шанхайских улиц.
Каких улиц? Прошу назвать эти улицы.
На пересечении Taojiang Lu, Yueyang Lu и Fenyang Lu
М.Н.Павловский был инженером по образованию, занимался коммерцией, интересовался политикой, историей. Немного практиковал издательскую деятельность. Но о его скульпторских дарованиях не упоминает ни кто, из знавших его или его семью. Откуда эти данные?
По сообщению газеты North-China Daily News в день открытия памятника, созданием памятника занимался комитет под управлением М. Н. Павловского, в который входили художники М. Кичигин и В. Подгурский, а также архитекторы Гран и Ливин-Гольденштедт. Бюст поэта разработал Подгурский, а из гипса в бронзу воплотил английский скульптор Вагстафф.
Спасибо! А № или дату газеты не уточните?
Добрый день! Спасибо, Екатерина, очень вам благодарна! И проект ваш всячески одобряю и люблю! С уважением, Л. Черникова
Здравствуйте! Скульптор В. Н. Домогацкий работал в Государственной Третьяковской галерее с 1922 по 1925 год, а в 1939 он умер. с 1925 по 1955 год работа отдела скульптур ГТГ была приостановлена. Скажите пожалуйста, откуда взялась информация о том, что восстановлением памятника занимались сотрудники ГТГ и, в частности, Домогацкий?
Была ли выполнена копия бюста Пушкина по представленным из Шанхая фотографиям или был это другой бюст авторства В. Н. Домогацкого, который он выполнил при жизни?
Здравствуйте, Татьяна! Спасибо за уточнение! Атрибуция Домогацкому появлялась в путевых заметках советских специалистов в журнале «Звезда» 1958 года. Поздние источники сообщают, что Третьяковская галерея передала в Шанхай макет бюста, созданный Домогацким в 1926 году.
Здравствуйте, Екатерина! Большое спасибо за Ваше сообщение с указанием источника на авторство Домогацкого! Не менее интересно, что поздние источники указывают на то, что из Третьяковки передали только макет, а не готовый бронзовый бюст.