В Твери прошел вечер памяти святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. В прошлом году там появилась уютная маленькая церквушка, напоминающая, если бы не купол, бревенчатую деревенскую избу. Единственная в России, она освящена в честь Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского. Мы решили опубликовать заметку Марии Спиридоновой из газеты «Тверская жизнь» на нашем сайте
Чужие города
Интересна история жизни Петра Перекрестова, рассказанная им со сцены. Родился в Канаде в семье русских эмигрантов. Отец был сыном белого офицера. Мама жила под Москвой, в юном возрасте была угнана фашистами в Германию. После войны она оказалась в Монреале, познакомилась с будущим мужем, здесь родился Петр. А на Родине побывала только спустя много лет, во время перестройки.
На тему эмиграции, горестную, противоречивую, на этом вечере было сказано особенно много.
– Русские люди, оказавшись за границей, – рассказывал Петр, – прежде чем устраивать свою жизнь, открывали храм. На чужбине он был частью Родины, местом, где звучала русская речь, где можно было встретить знакомых. При церквях создавались приходские школы, в которых дети постигали основы вероучения на русском языке. Не было бы храма, я не стоял бы сейчас перед вами, не говорил бы на родном языке. Из России выехало много известных людей, общественных деятелей, дети которых не следовали их опыту жизни в родной культуре. И в результате потеряли язык.
В школе меня как-то не вдохновлял ни один предмет, я был на распутье. Когда оказался в монастыре и увидел там радость, большую, чем в миру, решил связать свою жизнь с монастырем. Поступил в семинарию, после окончания пошел служить в церковь.
Надо было кормить семью, и я работал чертежником, – в Западной церкви многие священники имеют гражданскую профессию, потому что небольшие приходы не имеют возможности обеспечить настоятеля приемлемой зарплатой.
Когда в Сан-Франциско скончался второй священник, меня пригласили в этот город – на Западе священников не переводят, а приглашают. Дают время обдумать.
Мы с матушкой боялись ехать в такую даль. Сан-Франциско славится своей русской колонией, самой обширной на западе Америки. Там построен самый большой храм в честь иконы «Всех скорбящих радость», есть православная гимназия, но все-таки мы не решались. И приснился мне сон. Священникам не положено обращать внимание на сны, но он мне запомнился: я и еще какие-то люди спускаемся в усыпальницу, входим в гробницу святителя Иоанна и вскрываем ее. Никогда не думал, что через 13 лет сон воплотится в жизнь и мне доведется участвовать в обретении мощей.
И с первых же дней я постоянно слышу о чудесах, связанных со святым, вижу много людей, которые постоянно приезжают в храм, чтобы поклониться Иоанну.
Никого не оставлял своими заботами
Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский
Как самого необычайного среди даровитых людей, оставивших след в жизни эмиграции, современники называли Михаила Максимовича (1896–1966). В 1926 году он окончил богословский факультет белградского университета и в 30 лет принял постриг с именем Иоанн. Был посвящен в епископы и направлен в Шанхай. Иоанн прослыл необыкновенным епископом – вел жизнь сурового аскета, открыл приют для беспризорников, подбирал на улице, вытаскивал из мусорных баков голодных и больных детей. И каждый день посещал в госпитале больных.
В 1949 году китайские коммунисты стали выселять всех иностранцев. Иоанн увел свою паству на Филиппинские острова. Пять тысяч русских среди джунглей построили палаточные лагеря, где жили в течение двух лет, пока Иоанн не выпросил у властей США разрешения на въезд.
Следующим местом его пребывания стала Западноевропейская епархия. В Париже собором служил гараж, у общины не было другого храма.
Внешне невзрачный, косноязычный – его речь было трудно понять, особенно когда он волновался, – епископ преображался, когда служил литургию. Он не оставлял своими заботами больных и бедных, для многих из которых его визит был решающим.
В 1962 году Иоанна перевели в Сан-Франциско, в самый крупный кафедральный приход Русской зарубежной церкви. В течение трех лет он был настоятелем храма, который в настоящее время является духовным центром русской православной диаспоры на западном побережье США.
Живы люди, которые помнят архимандрита. Как рассказал Петр Перекрестов, Иоанн любил детей. Желая, чтобы русские люди создавали православные семьи, давал молодежи деньги для организации вечеров, на которых они могли вместе отдыхать, знакомиться.
Он скончался в 70 лет. Спустя 20 с лишним лет после упокоения его мощи были обнаружены нетленными. Их перенесли в собор, который он построил, и причислили к лику святых.
Париж – Шанхай – небесный Иерусалим
Тема родины, изгнания и жизни на чужбине звучала на концерте и во время выступления Григория Гладкова, являющегося, между прочим, почетным гражданином двух городов США. Несколько лет назад, рассказал Гладков, он попал в Китай и в Шанхае познакомился с русской диаспорой. Увидел места, где жили Вертинский и Шаляпин, побывал в Харбине, откуда родом оркестр Олега Лундстрема, позже в полном составе приехавший на Родину, в СССР. Узнал, что эти два китайских города очень тесно связаны с русской культурой. В Харбине, например, было 40 храмов. Уклад старой России, в СССР разрушенный, там еще сохранялся. Но культурная революция прервала традиции.
Сейчас, уверяет Григорий Гладков, сложилась очень благоприятная обстановка. И хотя православие, существовавшее в Китае 300 лет, теперь практически под запретом, храмы сохранились, и отношения двух стран наилучшие.
Композитор рассказал о совместных с Эдуардом Успенским проектах, спел популярные песни из мультфильмов, слова которых все знали.
Исполнил он и песни, менее знакомые публике. Все они так или иначе касаются судеб России. Звучали «Песня о Волге» и «Возвращайтесь домой, мужики».
– В Шанхае живут люди, которые помнят святителя Иоанна и то, как он спас несколько тысяч русских людей от расправы. И если вы поедете в Шанхай, знайте, что вас там примут Русский клуб и его руководитель Михаил Дроздов, – заявил Григорий Гладков.
